Карна отсекает от своего тела серьги и панцирь

Однажды Карна, стоя в озере чистом, Молитвенно руки сложив пред Лучистым, Хвалил, славословил Источник Сиянья. Шли брахманы к мужу, прося подаянья: Он дваждырожденным, исполненным рвенья, Ни в чем не отказывал в эти мгновенья. Прося подаяния, в жреческом платье, Явился и Индра к нему на закате. Приветствовал брахмана воин всем сердцем: Не зная, что он говорит с Громовержцем, Сын Радхи спросил: «Что ты хочешь? Запястья? Поместья? Иль женщин - цариц сладострастья?» А брахман: «Не надо мне жен и поместий! Мне серьги, с тобою рожденные вместе, И панцирь отдай, что срастался с тобою, Коль Щедрым ты правильно прозван молвою. Их надо отсечь от могучего тела, - Лишь этого дара душа захотела!» Карна: «Как велит нам обычай наш древний, Ты женщин возьми, и стада, и деревни, Возьми ты что хочешь, о брахман почтенный, Но только не серьги, не панцирь бесценный!» Карна становился все жарче, смиренней, Но брахман, иных не желая дарений, Настойчиво требовал чаще и чаще: «Хочу только серьги и панцирь блестящий!» Сын Радхи слегка улыбнулся, воскликнув: «Со мной они вместе родились, возникнув Из амриты: ими владея с рожденья, Вступаю, не ведая смерти, в сраженья. Я дам тебе царство с красою нетленной, Но только не серьги, не панцирь бесценный! Вручив тебе серьги и панцирь в придачу, Я сразу же неуязвимость утрачу. Узнал я тебя, чья убийственна кара. О Индра, не требуй ты этого дара: Не мне, а тебе, над богами владыке, Дарить подобает, о молниеликий! Коль серьги отдам тебе с панцирем вместе, Мне будет несчастье, тебе же - бесчестье. Но если и серьги и панцирь бесценный Отдам, - то хочу я, о Индра, замены». А Индра: «Как видно, Источник Сияний Тебе, что приду я, поведал заране. Возьми, о Карна, всё, что хочешь ты, кроме Стрелы громовой, возникающей в громе». Воитель, наученный Светом Вселенной, Промолвил: «За серьги и панцирь бесценный Отдай мне копье, что, не зная изъятий, Пронзает без промаха недругов рати». Владыка громов поразмыслил немного, - И вот что воитель услышал от бога: «За серьги и панцирь, с которыми вместе Родился, - получишь для битвы и мести Копье, что врагов поражает сурово И в руки твои возвращается снова. Но если погибнет твой враг самый главный, Неистовый самый, всесильный и славный, Ко мне, - если ты подчинишься условью, - Копье возвратится, окрашено кровью». Карна: «Вот такого и жажду убить я, Один мне и нужен для кровопролитья!» А Индра: «Врагу нанесешь пораженье, - Тому, кто неистов и страшен в сраженье, Но он, чья погибель тебе так желанна, Всегда охраняем, и эта охрана - Есть Вишну, Нараяна: знающий веды Его называет и Вепрем Победы». Карна: «Я и это условье приемлю, - Но только втоптать бы ревущего в землю, Но только пронзить бы копьем знаменитым Врага: пусть неистовый станет убитым! И серьги и панцирь отдам, ослабелый. Прошу я: когда отсеку их от тела, Когда нанесу себе тяжкую рану, О Индра, пусть я безобразным не стану». А Индра: «Во лжи ты не ищешь соблазна, - Не станет поэтому плоть безобразна. О лучший из лучших, изведавших слово, Подобно отцу, засияешь ты снова! Но помни, что только в сражении трудном Воюют с врагами копьем этим чудным, А если ты в легкой метнешь его сшибке, - Тебя же оно поразит по ошибке». Карна: «Ты поверь мне, о бог громогласный: Копье я метну только в битве опасной». И взял он копье, что на солнце блестело, И начал он резать мечом своё тело. Тогда полубоги, и боги, и бесы, Заоблачные раздвигая завесы, Увидели, как себя режет великий, И вот раздались изумления крики: Не чувствуя боли, не ведая раны, Светился по-прежнему лик осиянный! Литаврами свод огласился высокий, Низринулись ливней цветочных потоки В честь мужа, что плоть рассекал свою смело, Порой улыбаясь. И вскоре от тела Он серьги и панцирь отсек, ещё влажный, И богу вручил их воитель отважный. Карну обманул Громовержец лукавый, Желая, чтоб стали сильнее пандавы. Он ввысь улетел, совершив вероломство. Поникло в тоске Дхритараштры потомство, Услышав, что Индрою воин ограблен. А отпрыски Кунти, узнав, что ослаблен Воитель Карна, чей отец был возничим, Леса огласили ликующим кличем.