Войны прощаются с Бхишмой

«Упав на закате на поле кровавом, Он смелости, твердости придал пандавам, Но это старейшего в роде паденье Твоих кауравов повергло в смятенье. «То ствол, - причитали, - упал с колесницы, Отметивший племени Куру границы!» Почувствовав горя безмерного бремя, Две рати сраженье прервали на время. Земля застонала, и солнце свой жгучий Утратило блеск, и упрятали тучи Всё небо, и вспыхнули молний зарницы: Сын Ганги, сын Ганги упал с колесницы! От битвы губительной в горе отпрянув, Воители двух опечаленных станов, Без твердых щитов, без воинственной стали, Вкруг Бхишмы, душою великого, встали. Друзьями он был окружен и врагами, Как Брахма, творец мирозданья, богами: Почтить храбреца, забывая о мести, Пандавы пришли с кауравами вместе! Тогда своему и враждебному стану Сказал добродетельный отпрыск Шантану: «Привет колесниц обладателям славным, Владыкам державным, бойцам богоравным! Свисает моя голова мне на горе: На стрелах покоясь, нуждаюсь в подпоре». Подушечек маленьких, мягких, с десяток, Цари принесли - предводители схваток. Но молвил с усмешкой старик благородный: «Для ложа мужчины они не пригодны». Увидел он Арджуну: этот владетель Большой колесницы являл добродетель, - И, воина гаснущим взглядом окинув, Сказал ему: «Арджуна, царь властелинов! Подпору найди голове моей ныне, Но чтобы она пригодилась мужчине». И Арджуна, с болью добывший победу, Тоскуя и плача, ответствовал деду: «Приказывай, лучший из воинов: сразу Пойду, твоему подчиняясь приказу». Сын Ганги сказал: «Знаешь сам превосходно, Какая мужчине подпора пригодна». И Арджуна, доброму верен порыву, Каленые стрелы достал и Гандиву, И выстрелил, доблестный, полон печали, И стрелы под голову Бхишмы попали, Уперлись в затылок ему опереньем, И Бхишма, боровшийся долгим бореньем, Доволен был этой подушкой походной, Был счастлив, что Арджуна, муж превосходный, Постиг его волю, - и молвил он внуку: «Хвала твоему благородному луку, Хвала твоему, сильнорукий, старанью, - Не то на тебя бы обрушился с бранью! Теперь я доволен, теперь я спокоен: На ложе из стрел умирать должен воин!» Затем кауравам сказал и пандавам, Царевичам юным, царям седоглавым: «С исполненным долгом пришел я ко благу. На ложе из стрел я и мертвый возлягу. Лишь солнце сокроет свой блеск за горами, Сокроюсь и я, провожаем царями. Когда колесницы владетель багряный, - Отправится солнце в места Вайшраваны, Покину я жизнь, как любимого друга. От мощных царей мне потребна услуга: Пусть выроют ров, и в костре погребальном Я буду сожжен, и приветом прощальным, Истерзанный сотнями стрел многократно, Я солнце почту, уходя безвозвратно. А вы, кто всего мне дороже на свете, От битв, от вражды откажитесь, о дети!» Врачи, несравненные в мудром леченье, Искусно постигшие стрел извлеченье, Казались от смерти надежной оградой, Но Бхишма сказал: «Отпустите с наградой Своих лекарей: не нужны мне лекарства, - Навек ухожу из непрочного царства. Как воин я жил и достиг высшей цели, Исполнил свой долг в этом бренном пределе. На ложе из стрел я взошел ради чести, - Да буду сожжен я со стрелами вместе». Дуръйодхана, сын твой, о царь над царями, Врачей отпустил, наградив их дарами. Пред Бхишмой с восторгом склонились владыки: Исполнил он долг наивысший, великий! Смотрели цари на него изумленно: Достиг он величья, хранитель закона! И вот с кауравами вместе пандавы Вкруг ложа из стрел, где лежал белоглавый Воитель, прошли, о бесстрашном печалясь: Почтительно воины с Бхишмой прощались. Вкруг славного ложа расставив охрану, Тая в своем сердце тяжелую рану, Покрытые кровью, вожатые рати Неспешно вернулись в шатры на закате, И стало Юдхиштхире с братьями слышно То слово, что молвил всезнающий Кришна: «Сын Долга! Не братом твоим, не тобою Повергнут блистательный муж, а Судьбою. Иль думаешь: Бхишма, помедлив с отпором, Сожжен был твоим всесжигающим взором?» Ответил Юдхиштхира Кришне: «Ты - наше, О Кришна, прибежище, наше бесстрашье! Ты - тот, от кого храбрецов возвышенье, Чья милость - победа, чей гнев - пораженье. Не странно, что ты - для воителей благо: Где ты - там победа, где ты - там отвага. Мудрец, обособивший вечные веды, Для воинов правых ты знамя победы!» Доволен был Кришна, познаньем богатый: «Сказал ты, как должно, пандавов вожатый!»