Встреча со «святым отцом»

00:00:33 Глава 5. Встреча со «святым отцом»

00:01:10 На следующее утро Артур вышел из квартиры рано – хотел купить продуктов, съездить по делам, но не успел он выйти из дома, как услышал звук церковного колокола. В начале 1990-х годов это было довольно необычное явление для Москвы, к которому ещё не успели привыкнуть. И он вспомнил, что недалеко от них есть церковь, которую открыли примерно два года назад, и сейчас туда приходит очень много людей по воскресеньям. Видимо, был какой-то праздник: чем Артур подходил ближе, тем больше становился поток людей. Кто-то шел из церкви, кто-то шел по направлению к ней. Несколько женщин были одеты в длинные юбки и платки, что также несколько удивило его. У него не было какого-то определённого отношения к церкви. Как-то зашел, поставил свечки, поприсутствовал на службе. Прабабушка Артура крестила его в детстве и много рассказывала о православной вере. В этот раз он зашел, скорее чтобы отдать дань уважения ей. Но в церкви он услышал, как какая-то пожилая женщина ворчала и ругала других людей, и это дополнялось мрачной атмосферой, царившей в той церкви, что произвело на него тяжелое впечатление, и больше туда ходить ему не хотелось. После того как он прочитал «Архипелаг ГУЛАГ» и ещё несколько статей в газетах, где говорилось, что практически не оставалось священников, которые не были бы связаны с советской властью и не работали бы в КГБ, доверие к ним и церкви пропало.

00:03:03 Он шел, наслаждаясь чудесным солнечным утром и пением птиц. И вдруг увидел идущего ему навстречу священника, довольно молодого, бородатого, длинноволосого, с пристальным взглядом в его сторону. Ему стало несколько некомфортно от этого взгляда. Он попытался опустить глаза, ускорить шаг, но вдруг услышал, как его громко зовут по имени: «Артур! Артур!» Он не мог ожидать, что священник окликнет его, но в момент, когда раздалось шутливое «Артурыч!», он понял – зовут его. На первых курсах института его прозвали Артурычем. Почти у каждого была какая-то кличка. Артур остановился, сомнений не было - обращались к нему. Священник, светясь очень доброй улыбкой, спросил: «Артурыч, не узнаешь?» И вдруг он вспомнил. Как будто на него вылили ушат холодной воды: «Жека?» Эта кличка в институте принадлежала Евгению, то есть Женьке.

00:04:15 Жека был родом из Волгоградской области. Его папа был начальником в районном центре и сделал всё, что мог, чтобы сын поступил в столичный институт, но сын учился не слишком хорошо и был выгнан за драки и пьянку уже на втором семестре в конце первого курса. И никаких хороших впечатлений о себе он не оставил. Особенно было неприятно, что Жека подозревался в воровстве среди однокурсников, а это считалось последней низостью. Он не был пойман на содеянном, но два раза, когда он оставался дежурным в общежитии, там пропадали деньги и ценные вещи. Доказать его вину не смогли, хотя больше никого на этаже не было. В общем, никаких хороших впечатлений о Жеке у Артура не было. Глядя на Женю и пытаясь улыбнуться в ответ, внутри он испытывал сильное смятение, проносились мысли: «О Боже, если уж такие люди пошли в церковь…» В доли секунды перед ним пролетели картины прошлого. Он замешкался, не имея никакого желания общаться со «святым отцом», как он про себя назвал Женю. Обменявшись любезностями, Артур спросил: «Как тебя называть? Отец Евгений, наверное?» Тот отвечал: «Да ладно, брось… Не совсем так, но это сейчас неважно. Я просто рад тебя видеть. Я понимаю, о чем ты сейчас думаешь. Явно хороших воспоминаний у тебя обо мне не осталось. Я представляю… Но я очень рад видеть тебя. Если хочешь, можно пообщаться. Я тебе многим обязан. Когда-то на лекции по философии ты поднял очень важный вопрос о смысле жизни, твой спор с преподавателем очень повлиял на меня, не раз под обстрелом я вспоминал это».

00:06:18 Артур пропустил мимо ушей высказывание Жеки про обстрел. Вспомнил только то, что действительно много обсуждал важные жизненные проблемы и спорил на занятиях по философии, пока ему комсорг группы не намекнул, что если он хочет закончить институт, то лучше прекратить это делать. Артуру неудобно было отказывать в общении, хотя желания и не было, но что-то внутри говорило, что стоит согласиться. И скорее из вежливости он сказал: «Да, давай». Они зашли в только что открывшееся кафе и сели на улице. Артур коротко рассказал о себе, ничего, мол, интересного и попросил Жеку рассказывать о своем «божественном изменении». Тот стал рассказывать. Артур делал вид, что слушает, сам же обдумывал, как бы побыстрее закончить общение со «святым отцом». Они заказали сладости, и Жека нараспев, с волгоградским акцентом, начал рассказывать свою историю, и чем больше он говорил, тем больше завораживал его рассказ. Они провели за общением около трех часов. И Артур, придя домой вечером, вновь записал этот рассказ, максимально близко к тексту, к себе в дневник, ему захотелось это показать своим будущим детям.

00:07:57 Жека рассказал, что он проездом в Москве на несколько дней. Он служит в одном из небольших приходов, что сейчас не хватает священнослужителей, так как увеличивается количество прихожан и открывается много церквей. Он приехал на церковные праздники, встречу и обучение. У него есть невеста – искренняя, верующая девушка. Когда Жеку выгнали из института, ему дали очень плохую характеристику, его отец даже не захотел помогать ему, сказав: «Ну иди, служи в армии. Я служил, и ты служи. Не хотел учиться? Армия научит». И хотя у него были возможности либо откупить сына от армии, либо устроить в «теплое» местечко, отец ничего делать не стал, так как был очень зол на сына. Заканчивался весенний призыв. В военкомате после медкомиссии к Жеке подошел подполковник и грубо сказал:
– Что, драться любишь? Драчун, говоришь, горячий хлопец? Ну что ж, отправим тебя туда, где ты, я думаю, надерешься и твоё искусство даже пригодится. Хочешь в десантники? Не боишься?
– Нет.
– Ну, тогда – с Богом, в добрый путь.

00:09:24 Его отправили в десантные войска, в Ферганский боевой десантный полк. Уже через несколько дней все в поезде знали, что скорее всего они отправятся в Афганистан, потому что в Фергане была учебка, а полк который стоял там принимал активное участие в боевых действиях в самом Афганистане. От этого Жеке стало страшно, потому что в их родном городе, и в Москве он знал много людей, которые были ранены, или погибли, или кого-то потеряли в Афганистане. Хотя в газетах мало писали об этом, а если и писали, то только хвалебные статьи, и только тот, кто умел читать советские газеты между строк, понимал, насколько там опасно и плохи дела.